Кандидат филологических наук Н. Еськова
Непростая судьба выпала на долю буквы Ё. Долгие годы про неё не вспоминали, словно забыли про её существование. И, как всегда бывает в таких случаях, борцы за возвращение седьмой буквы алфавита порой перегибают палку: бездумное употребление буквы Ё может исказить смысл текста.
На самом деле в имеющихся «Правилах русской орфографии и пунктуации» приводятся необходимые уточнения, где говорится, что кроме текстов с последовательно употребляемым знаком ударения (к которым относятся, в частности, заголовочные статьи большинства словарей и энциклопедий и тексты, предназначенные для изучающих русский язык как неродной) буква ё должна последовательно употребляться в текстах, адресованных тем, кто ещё недостаточно владеет навыками чтения: в учебных и художественных произведениях для детей младших возрастов. В одном из примечаний специально оговорено, что любой автор вправе печатать свои материалы, последовательно употребляя букву ё.
Но для основной массы текстов правилами сохраняется выборочное употребление ё. Рекомендации сведены к трём пунктам:
1) для обеспечения правильного опознания слова (нёбо),
2) для указания правильного произношения слова (сёрфинг),
3) в собственных именах (Конёнков, Олёкма), о чём уже сказано выше.
В правилах уточнено, что в части случаев, относящихся к первым двум пунктам, ё употребляется для указания места ударения в слове: узнаём (чтобы отличить от узнаем), приведённый (чтобы предупредить неправильное ударение приведенный).
Буква ё как знак ударения часто выступает и в собственных именах. Сюда относится пример с названием Фалёнки, приведённый А. В. Суперанской в статье «Вновь о букве Ё» (см. «Наука и жизнь» № 1, 2008 г.). Много таких случаев в написании фамилий (именно для указания ударения нужна буква ё в таких фамилиях, как Дежнёв, Кошелёв, Чебышёв).
Если печатные органы будут строго придерживаться правил, утверждённых в 1956 году и подтверждённых новым справочником (с добавлением разрешения последовательно употреблять ё по желанию автора), не должно возникать никаких казусов.
Необходимо обосновать, почему новые правила не вводят последовательное употребление буквы ё для всех текстов. В предыдущей моей статье (см. «Наука и жизнь» № 4, 2000 г.) объяснялось, что овладевший процессом чтения читатель не испытывает затруднений при чтении книг, в которых буква ё употребляется только в сформулированных действующими правилами необходимых случаях. Предвижу возражение: зачем же «экономить», ведь маслом каши не испортишь, не лучше ли, не мудрствуя лукаво, писать всегда все слова с буквой ё? Постараюсь показать, что введение обязательного употребления ё для всех текстов таит в себе опасность... для русской культуры.
В передовых рядах «борцов» за букву ё оказалась «Литературная газета». И в первом же номере за 2004 год, в котором было объявлено, что отныне газета печатается с ё, она продемонстрировала, в чём заключается эта «опасность». Приведена такая цитата из Державина: «...Проходят годы, дни, рёв морь и бурей шум...» О том, что у авторов XVIII—XIX веков мог быть только рев, свидетельствуют приведённая А. В. Суперанской рифма присмирев — рев из «Полтавы» и другие пушкинские рифмы: напевом — ревом («Послание к Галичу»), присмирев — рев — гнев («Обвал»), гнева — рева («Езерский»). Можно привести ещё много таких примеров из произведений поэтов того времени.
Как сказано в статье А. В. Суперанской, академик В. В. Виноградов при обсуждении правила об обязательном написании буквы ё «очень осторожно подходил к введению этого правила, обращаясь к поэзии XIX века». Приведены его слова: «Мы не знаем, как поэты прошлого слышали свои стихи, имели ли они в виду формы с ё или с е».
Во многих случаях мы это знаем на основании рифм, например: совершенно — непринужденно, окровавленный — нетленный, утомленный — блаженной, возвращенный — смиренный, слезным — любезным, смущенный — отменной, усыпленный — блаженный, умиленным — бесценным («Евгений Онегин»), раскаленной — вселенной («Анчар»). Можно привести ещё очень много таких примеров не только из А. С. Пушкина, но и из других авторов XVIII—XIX веков.
И те слова и формы, произношение которых нельзя установить на основании рифм, мы не имеем права передавать в печати с буквой ё, руководствуясь современными нормами. Введя «обязательное» ё как общее правило, мы не убережём тексты наших классиков от варварской модернизации.
В то же время действующие правила, если их последовательно и внимательно придерживаться, снимают большую часть «трудностей».
Конечно, правила о букве ё нуждаются в ещё более детальных разъяснениях, чем это сделано в новом справочнике. Очень полезен был бы специальный словарь тех слов и грамматических форм, написание которых с буквой ё обязательно или желательно. В этот словарь целесообразно включить также те слова и формы, которые для облегчения чтения и правильного понимания текста следует печатать со знаком ударения. Среди них должны занять большое место имена собственные.
(информация с сайта gramota.ru)
Переход е в о произошел (первые свидетельства его появляются в древнерусских текстах уже в XII в.), однако никаких специальных букв для обозначения появившихся в результате этого изменения сочетания <jo> и <о> после мягких согласных, имеющих твердые пары, не было. Наши предки на протяжении нескольких столетий обходились буквами о и е (писали, например, пчолы и мед, хотя в обоих словах произносили [о]).
Только в XVIII веке в практику вошло буквенное сочетание iо: мioд, ioж, всio, реже использовалось сочетание ьо. Однако они не прижились по вполне понятным причинам: употребление буквенных сочетаний, функционально эквивалентных буквам, мало свойственно русскому письму. В самом деле, сочетания <jа> и <а> после мягких согласных обозначаются одной буквой — я (яма, мята), <jэ> и <э> после мягких — буквой е (едва, лень), <jу> и <у> после мягких — буквой ю (юг, ключ). Очевидно, что для обозначения <jo> и <о> после мягких русскому письму тоже нужен один знак, а не сочетание знаков. И в самом конце XVIII века в качестве такого знака Е. Р. Дашковой и Н. М. Карамзиным была предложена буква ё.
Но буква ли это? Ответ неочевиден. За 200 лет существования ё в русском письме мнения высказывались полярные. Так, в статье 1937 года А. А. Реформатский писал: «Есть ли в русском алфавите буква ё? Нет. Существует лишь диакритический значок «умлаут» или «трема» (две точки над буквой), который употребляется для избежания возможных недоразумений...»
Что же «не так» в начертании знака ё, что не только многие пишущие избегают его употребления, но и даже некоторые лингвисты отказывают ему в праве считаться буквой (в то время как ни у кого не вызывает сомнений, что, например, щ — это самостоятельная буква, а не «ш с хвостиком»)? Неужели все эти люди — сплошь «лоботрясы» и «разгильдяи», как утверждают «ёфикаторы», или причины гораздо глубже? Этот вопрос стоит того, чтобы над ним поразмыслить.
Малоизвестный факт: предложение Е. Р. Дашковой и Н. М. Карамзина отнюдь не означало, что поиски знака, который мог бы стать буквенной парой к о, прекращены. В XIX – XX вв. вместо ё в разное время предлагались буквы ö, ø (как в скандинавских языках), ε (греческий эпсилон), ę, ē, ĕ (последние два знака предлагались уже в 1960-е) и др. Если бы какое-то из этих предложений было утверждено, слово мёд мы бы сейчас писали как мöд, или мøд, или мεд, или мęд, или мēд, или мĕд, или еще как-нибудь иначе.
Обратим внимание: предлагавшиеся буквы создавались в некоторых случаях на основе о (т. к. шел поиск буквенной пары к о), но чаще — на основе е, что неудивительно: ведь звук, для которого ищется буква, происходит именно из е. Возникает вопрос: в чём был смысл подобных поисков, чем авторов этих предложений не устраивало начертание ё? Ответ на этот вопрос и приведет нас к пониманию одной из главных причин, по которым буква ё в сознании носителей языка не воспринимается как обязательная.
В 1951 году А. Б. Шапиро писал:
«...Употребление буквы ё до настоящего времени и даже в самые последние годы не получило в печати сколько-нибудь широкого распространения. Это нельзя считать случайным явлением. ...Самая форма буквы ё (буква и две точки над ней) представляет собой несомненную сложность с точки зрения моторной деятельности пишущего: ведь написание этой часто употребляемой буквы требует трех раздельных приемов (буква, точка и точка), причем нужно каждый раз следить за тем, чтобы точки оказались симметрично поставленными над знаком буквы. ...В общей системе русского письма, почти не знающего надстрочных знаков (у буквы й надстрочный знак проще, чем у ё), буква ё составляет весьма обременительное и, видимо, поэтому не вызывающее к себе симпатии исключение».
Теперь еще раз обратим внимание на знаки, предлагавшиеся в функции буквенной пары к о и создававшиеся на основе буквы е: ę, ē, ĕ (в 1892 г. И. И. Паульсоном предлагался и такой весьма экзотический знак, как е с кружочком наверху). Становится понятно: шел поиск такого буквенного знака, который, с одной стороны, подчеркивал бы родство с е, а с другой – требовал не трех, а двух раздельных приемов (как при написании й), т. е. был бы более удобен для пишущего. Но несмотря на то, что по начертанию почти все предлагавшиеся знаки удобнее ё, они так и не смогли заменить уже вошедшую в употребление букву. Вряд ли можно ожидать и введения какой-либо новой буквы вместо ё в будущем (по крайней мере, в обозримом будущем),
А между тем многочисленные неудобства буква ё не одно десятилетие доставляла не только пишущим, но и печатающим. Сначала — машинисткам, по той простой причине, что соответствующей клавиши на машинках долгое время не было. В учебнике Е. И. Дмитриевской и Н. Н. Дмитриевского «Методика преподавания машинописи» (М., 1948) читаем: «На клавиатурах большинства работающих в настоящее время в СССР пишущих машин нет... буквы "ё"... Знак приходится составлять... из буквы "е" и кавычек». Машинисткам, таким образом, приходилось прибегать к нажатиям трех клавиш: буквы е, возврата каретки, кавычек. Естественно, симпатии к ё это не добавляло: машинистки выработали привычку замещать сложное составное нажатие на простое в виде буквы е и сохранили ее впоследствии, уже после появления ё на клавиатуре пишущих машин.
Особого внимания требовала буква ё и с наступлением компьютерной эпохи. В разных раскладках ё занимает разное место (зачастую — неудобное), на некоторых клавиатурах, выпускавшихся на заре компьютерной эры, она вообще не была предусмотрена, иногда напечатать букву можно было только с помощью специальных символов текстового редактора.
Итак, сложилась следующая ситуация, которую мы предлагаем читателям осознать в полной мере: в функции буквенной пары к о в нашем алфавите закрепилась (несмотря на неоднократные предложения о введении другого, более удобного знака) буква, которая несвойственна по своему начертанию для русского письма, осложняет его, требует от пишущих и печатающих повышенного внимания и дополнительных усилий. Тем самым носители языка фактически оказались перед выбором из двух зол: не обозначать на письме сочетания <jo> и <o> после мягкого согласного — плохо: облик слов искажается, правильное произношение не отражается на письме, пишущий, облегчая себе задачу, тем самым усложняет ее читателю. Но и обозначать эти сочетания буквой ё — тоже плохо: в этом случае трудности испытывают уже оба — и пишущий (печатающий), и читатель, которому приходится спотыкаться о нехарактерные для русского письма надстрочные знаки (в том, что диакритика доставляет существенный дискомфорт при чтении, можно убедиться, открыв любую книгу с последовательно поставленными знаками ударения — букварь или учебник для иностранцев).
Но надо признать, что первое из этих «зол» далеко не всегда является таким уж злом, поскольку в большинстве случаев ненаписание ё не приводит к существенным проблемам при чтении; грамотный человек вряд ли ошибется и прочитает слово, которое вы только что правильно прочитали, как оши[б’э]тся. По словам Н. С. Рождественского, «терпимость орфографии к возникающим вследствие отсутствия буквы ё орфограммам объясняется тем, что таких орфограмм немного». Именно поэтому носители языка и предпочитают последовательно уворачиваться от «зла» второго — неудобной диакритики (даже в тех случаях, когда ошибки при чтении все-таки возможны). Можно ли объяснять это исключительно «безалаберностью» пишущего, «равнодушием» его к языку? По нашему мнению, такие заявления никоим образом не вскрывают истинных причин своеобразной судьбы ё в русском языке. «Показательно, что, несмотря на всю обоснованность употребления ё, оно до сих пор не может завоевать себе места в нашей орфографии, — писал в 1960 году А. Н. Гвоздев. — Очевидно, практические требования не осложнять письмо берут верх над теоретическими мотивами относительно систематичности и последовательности письменного обозначения фонем».
За более чем двухсотлетнюю историю буквы ё был только один короткий период, когда она считалась обязательной. 24 декабря 1942 года был обнародован приказ наркома просвещения РСФСР В. П. Потёмкина «О применении буквы “ё” в русском правописании». Этот приказ вводил обязательное употребление ё в школьной практике («во всех классах начальных, неполных средних и средних школ»). Речь в приказе шла также о последовательном применении ё во всех вновь выходящих учебниках, учебных пособиях и книгах для детского чтения, об обстоятельном изложении правил употребления ё в школьных грамматиках русского языка, а также об издании школьного справочника всех слов, в которых употребление ё вызывает затруднения. Такой справочник под названием «Употребление буквы ё» был выпущен в 1945 году (сост. К. И. Былинский, С. Е. Крючков, М. В. Светлаев под ред. Н. Н. Никольского). До этого, в 1943 году, справочник был издан на правах рукописи.
Инициативу издания приказа (и вообще проявления внимания к букве ё в 1942 году) молва приписывает Сталину: будто бы всё началось с того, что на подпись вождю принесли постановление о присвоении генеральского звания нескольким военным. Фамилии этих людей в постановлении были напечатаны без буквы ё (иногда называют даже фамилию, которую невозможно было прочитать: Огнев или Огнёв). Легенда гласит, что Сталин тут же в весьма категоричной форме изъявил свое желание видеть ё на письме и в печати.
Разумеется, это всего лишь легенда, но в нее верится: подобный вопрос вряд ли мог быть решен без ведома «в языкознанье знающего толк» вождя. Внезапное появление ё в номере газеты «Правда» от 7 декабря 1942 года, где было опубликовано то самое постановление, нельзя объяснить иначе, как строжайшим указанием свыше (в предыдущем номере, от 6 декабря, этой буквы не было и в помине).
Современные «ёфикаторы», с придыханием говорящие о постановлении 1942 года и твердой воле вождя, который в суровые военные годы железной рукой положил конец «орфографическому разгильдяйству», обычно с сожалением констатируют, что процесс внедрения в печать и в письмо буквы ё сошел на нет через несколько лет после смерти Сталина. Из этого напрашивается вывод, что при жизни вождя о факультативности ё никто и не смел помышлять. Но это неправда. Дискуссия о целесообразности применения ё возобновилась еще до марта 1953 года. Выше мы привели слова А. Б. Шапиро о сложности, которую представляет ё для пишущего, сказанные в 1951 году. А в 1952 году увидело свет 2-е издание «Справочника по орфографии и пунктуации для работников печати» К. И. Былинского и Н. Н. Никольского.
В книге черным по белому написано:
«Букву ё в печати обычно заменяют буквой е. Рекомендуется обязательно употреблять ё в следующих случаях: 1) Когда необходимо предупредить неверное чтение слова, например: узнаём в отличие от узнаем; всё в отличие от все, вёдро в отличие от ведро; совершённый (причастие) в отличие от совершенный (прилагательное). 2) Когда надо указать произношение малоизвестного слова, например: река Олёкма. 3) В словарях и орфографических справочниках, в учебниках для нерусских, в книгах для детей младшего школьного возраста и в других специальных видах литературы».
Практически слово в слово эти три пункта повторяются в «Правилах русской орфографии и пунктуации» 1956 года. Таким образом, действующими правилами правописания последовательное употребление буквы ё в обычных печатных текстах не предусмотрено. Понимая всю сложность выбора из двух зол (о котором мы говорили выше), лингвисты нашли золотую середину: если от непостановки двух точек облик слова искажается — букву ё пишем (пусть диакритика неудобна, но предупредить неверное чтение слова важнее). Если же ненаписание ё к ошибкам при чтении не приводит, вполне допустима замена ё на е. Т. е. правило (подчеркиваем, официально действующее до сих пор) предусматривает написание в обычных текстах лед, мед, елка (эти слова невозможно не распознать даже без ё), но всё (чтобы отличить от все) и Олёкма (чтобы указать правильное произношение малоизвестного слова). И лишь в нормативных словарях русского языка, а также в текстах, предназначенных для тех, кто только овладевает навыками чтения на русском языке (это дети и иностранцы), написание ё обязательно.
Если бы правило было чуть более подробным и регламентировало последовательное написание ё в собственных именах (где возможны варианты: Чернышев или Чернышёв) и если бы оно строго соблюдалось, то вполне возможно, что в наши дни не было бы баталий с «ёфикаторами», употребление ё не обросло бы мифами и домыслами, а эту статью не пришлось бы писать. Однако привычка оказалась сильнее: буква ё и после 1956 года заменялась на е, слова всё и все писались одинаково. Именно в этом ряд лингвистов видят главный недостаток существующего правила: на практике оно трудно осуществимо.
Уже в 1963 году, спустя всего восемь лет после принятия правил, А. А. Сиренко отмечал:
«Рекомендованное “Правилами русской орфографии и пунктуации” написание ё с целью установления различий между словами и их формами не соблюдается даже в самых необходимых случаях. Проявляется сила инерции в орфографии: там, где буква ё не обозначается в силу необязательности, она не обозначается и вопреки явной необходимости».
Именно поэтому дискуссия о букве ё продолжилась. И после 1956 года неоднократно рассматривалось предложение заменить правило другим: о последовательном употреблении ё во всех текстах. В разное время лингвистами приводились разные доводы за введение такого правила и против него.
Вот основные аргументы «за»:
1. Последовательное написание ё обеспечивало бы указание на правильное произношение слов с <о> после мягких согласных в ударном положении. Оно предупредило бы такие ошибки, как афёра, гренадёр, опёка (правильно: афера, гренадер, опека) — с одной стороны и белесый, издевка (правильно: белёсый, издёвка) — с другой. Обеспечивалось бы указание на правильное произношение собственных имен (иноязычных и русских) — Кёльн, Гёте, Конёнков, Олёкма, а также малоизвестных слов — фён (ветер), гёз (в Нидерландах в XVI в.: повстанец, выступающий против испанской тирании).
2. При последовательном употреблении ё письменный облик всех слов, включающих фонему <о> после мягких согласных в ударном слоге, содержал бы указание на место ударения. Это предупредило бы такие речевые ошибки, как свекла́́, нега́шеная известь (правильно: свёкла, негашёная известь) и т. д.
3. Обязательное употребление ё облегчало бы чтение и понимание текста, различение и узнавание слов по их письменному облику.
Однако и аргументов против обязательного ё немало, при этом они вовсе не исчерпываются констатацией неудобства этой буквы для пишущих, печатающих и читающих. Вот какие еще контрдоводы приводились лингвистами:
1. В тех случаях, когда произношение вызывает сомнение, требование последовательно употреблять ё привело бы к большим трудностям в практике печати. Очень нелегко (а в ряде случаев и невозможно) было бы решить вопрос о написании ё или е при издании текстов многих авторов XVIII—XIX вв. По свидетельству А. В. Суперанской, академик В. В. Виноградов при обсуждении правила об обязательности ё обращался к поэзии XIX века: «Мы не знаем, как поэты прошлого слышали свои стихи, имели ли они в виду формы с ё или с е». В самом деле, можем ли мы с уверенностью сказать, как звучали во времена Пушкина его строки из поэмы «Полтава»: Тесним мы шведов рать за ратью; // Темнеет слава их знамен, // И бога брани благодатью // Наш каждый шаг запечатлен? Знамен — запечатлен или знамён – запечатлён? По-видимому, знамен — запечатлен, но точно мы этого уже не узнаем. Поэтому введение обязательного ё в практике печати потребовало бы особых правил для изданий авторов XVIII—XIX вв. Но насколько можно было бы гарантировать их выполнение при массовости таких изданий?
2. Обязательное употребление ё осложнило бы школьную практику: внимание учителей было бы постоянно направлено на проверку наличия «точек над е», непостановку точек приходилось бы считать за ошибку.
Выше мы не случайно назвали правило, зафиксированное в своде 1956 года, «золотой серединой». Если подытожить аргументы «за» обязательное написание ё и «против», можно увидеть, что при условии строгого соблюдения существующего правила сохраняется почти всё ценное, что дает предложение о последовательном употреблении ё и вместе с тем не возникает связанных с таким употреблением трудностей. В этом — главное преимущество существующего правила.
Издательство «Скифия» выполняет заказы на издание книг от организаций и авторов, издающих свои произведения на собственные средства. Многолетний опыт работы, своя издательская и полиграфическая база, собственная отлаженная система распространения позволяют нам предложить оптимальное предложение на книгоиздательском рынке услуг. Мы работаем на всю Россию и Зарубежье.
Российский индекс научного цитирования (РИНЦ) – библиометрическая база данных, индексирующая более 12 млн. научных публикаций российских (в перспективе – любых) ученых. Чем чаще работа исследователя упоминается его коллегами в библиографии, тем выше наукометрические показатели ученого: индекс цитирования, индекс Хирша.
Процесс неизбежной мифологизации известных личностей принимает самые разнообразные и курьезные формы. В частности, прославленная и популярная персона может предстать в масс-медиа под чужой внешностью, которая, вероятно, больше соответствует утрированным и искаженным представлениям о ней.
Программа предназначена для работы с детьми дошкольного возраста, имеющими тяжелые нарушения развития. Основная цель данной программы - подготовка детей к организованным занятиям с дефектологом, логопедом, нейропсихологом. Приводятся способы оценки состояния ребенка, который не способен выполнять задания диагностических методик.
Цена: Тираж законченТри русских царя, пришедшие на трон на стыке веков, имели судьбу странную, трагическую, хотя были очень разными и жили совершенно в разное время. Только ли в трагической судьбе их сходство? Или потому и трагична их судьба, поскольку родились они в России и были яркими ее представителями?
Цена: 480